Святая Анастасия Римляныня осиротела возрасте трех лет. Воспитывалась она в монастыре близ Рима, в котором приняла иночество. При императоре Декии (249-251 гг.) Анастасии исполнился 21 год. Она была очень красивой, и многие знатные римляне просили ее руки, но Анастасия всем отказывала, предпочитая остаться невестой Христовой.
В то время император Декий воздвиг жестокое гонение против христиан. Язычники вытащили святую Анастасию из монастыря и привели к правителю города. Они обвиняли ее в том, что она не только презирает знатных и богатых женихов, но почитает за Бога распятого Христа.
Военачальник Пров повелел ей принести жертву идолам, но Анастасия отказалась отречься от Христа. Тогда ее подвергли лютым пыткам: у нее вырвали из пальцев ногти, потом отсекли руки и ноги, затем выбили все зубы. Святая, истекая кровью, стала изнемогать и попросила воды. Стоявший при ее мучениях некто Кирилл, сжалился и напоил ее водой. Пытки продолжили, и святой Анастасии отрезали язык, которым она непрестанно славила Бога. Утомленные палачи, наконец, обезглавили ее. Решив, что Кирилл, напоивший мученицу водой, является тайным христианином, мучители схватили его и также казнили.
Святой Авраамий родился в благочестивой, христианской семье. С юности, возлюбив чистоту и уединение, он после брака, в который вступил по воле родителей, оставил жену и поселился в пустынном месте в убогой хижине. После нескольких лет, проведенных им в строгих подвигах поста и молитвы, святой был поставлен пресвитером одного языческого селения. Здесь ему пришлось много потрудиться над просвещением христианской верой упорных язычников. Часто он терпел от них поругания и тяжкие побои. Но, видя его смирение и терпение, все язычники обратились ко Христу и приняли святое крещение. После этого св. Авраамий снова удалился в уединение, где претерпел много напастей от диавола, но молитвой и постом победил врага.
Вместе с преподобным Авраамием жила, подражая ему в строгой подвижнической жизни, его племянница преподобная Мария. На 20-м году жизни по зависти бесовской Мария впала в грех блуда, а потом, придя в уныние от содеянного и отчаявшись в своем спасении, ушла в город.
Узнав о падении своей племянницы, преподобный Авраамий вышел из затвора и, придя в город, своими увещеваниями возвратил заблудшую овцу. Искренне раскаявшись, преподобная Мария всю остальную жизнь омывала свое падение горькими слезами и непрестанной молитвой. И так благоугодила Господу, что получила от Него дар исцеления больных.
Преподобный Авраамий, проведя в строгих подвигах более 50 лет своей жизни, мирно почил о Господе около 360 г.
Преподобная Мария скончалась через пять лет после преподобного Авраамия.
В одном из древнейших житий преподобного Аврамия Ростовского сообщается, что родился он в пределах Галицких, в городе Чухломе в XI веке. Родители его были язычники. Мирское имя его было Иверик, и до восемнадцати лет он находился в расслаблении и не мог ходить. Новгородские захожие купцы сообщили ему первые начатки христианского учения. После глубокого размышления Иверик уверовал во Христа, внезапно получил исцеление от болезни, отправился в Новгородские пределы и на Валааме принял крещение с именем Аверкия, а потом и пострижение в иноки с именем Аврамия.
Позднее он переселился в Ростов, называвшийся в древности Великим, и начал вести здесь богоугодную жизнь. Многие жители Ростова были еще язычниками и поклонялись каменному идолу Велесу, бывшему покровителем скота. Обитавший в идоле нечистый дух наводил на людей страх, и христиане боялись проходить близ него. Преподобный Аврамий, желая искоренить в Ростове остатки язычества, молил Господа Бога о даровании ему силы и благодати сокрушить идола, но его молитва долго были безответной. Но однажды повстречался ему благолепный старец, которому он поведал о своей печали, и тот в ответ научил его: “Иди в Царьград, разыщи дом Иоанна Богослова, войди в него, помолись образу святого апостола, и получишь желаемое”. На пути преподобный Аврамий повстречался с незнакомцем, внушившим ему благоговейный трепет. В руке у незнакомца была трость и после недолгих расспросов он сказал Аврамию: “Возьми эту трость, возвратись в свой город и, приступив к идолу Велесу, ударь его тростью во имя Иоанна Богослова, — и окаянный обратится в прах”. С этими словами незнакомец стал невидим, и блаженный понял, что это был сам Иоанн Богослов. Объятый страхом и радостью, он вернулся в Ростов и сокрушил идола, а на месте встречи со святым старцем поставил церковь во имя Иоанна Богослова, которая осталась целой еще в XIX веке. На месте же стояния идола преподобный с благословения епископа соорудил церковь во имя Богоявления Господня, поставил при ней кельи, собрал иноков и учредил общежитие.
Язычники неоднократно пытались разорить и сжечь обитель, но Бог не попустил этого ради молитв и терпения преподобного, которыми тот в непродолжительное время многих неверующих обратил в веру: люди крестились от мала до велика и начали посещать богослужения. Многие принимали монашество, и братия обители умножалась. Князья Ростовские, относясь с великим уважением к отцу Аврамию, обильно жертвовали на монастырские постройки и на содержание иноков. Видя возрастание и процветание монастыря, Ростовский епископ возвел Аврамиев монастырь на степень архимандритии, а преподобного поставил в архимандриты. С того времени Аврамий стал еще усерднее подвизаться, предаваясь посту и молитве; он был образцом для всех, отличаясь смирением и показывал нелицемерную любовь ко всякому приходящему.
Исконный же ненавистник добра дьявол не оставлял преподобного в покое, вооружился против него и творил ему огорчения днем и ночью. Но огражденный Христовой благодатью и крестным знамением, Аврамий не страшился. Известен случай, когда бес вошел в умывальницу, желая причинить блаженному неприятность. Тот же, уразумев присутствие нечистого духа, положил поверх сосуда деревянный крест, осенил сосуд крестным знаменном и так оставил, выйдя из кельи. Бес, палимый крестной силой, мучился и не мог выйти из сосуда. И только когда один из вошедших в келью князей, в отсутствие преподобного, снял с сосуда крест, — бес вышел из него, как дым, черный и злосмрадный, так что устрашил всех присутствовавших.
Также однажды, приняв образ воина, бес явился к великому князю во Владимир и оклеветал Аврамия в порочности и сокрытии драгоценностей. Но когда этот мнимый воин, доставив преподобного во Владимир к князю, повторил свое обвинение, — Аврамий запретил ему именем Господа Иисуса Христа, и бес мгновенно исчез. Великий князь, объятый страхом, раскаялся и просил прощения у старца. На устроение монастыря он пожаловал много домов, сел и рабов, сделал Аврамиев монастырь своим монастырем, поставил его выше всех прочих монастырей Ростовских и утвердил это жалованными грамотами.
Преподобный Аврамий жил в великом смирении, с миром отошел ко Господу и был погребен в основанном им монастыре. Святые мощи его почивали в серебряной раке, а медный крест, служивший рукоятью жезла, которым он сокрушил идола, хранился в отдельном киоте в храме Богоявления Господня.
Пострадала за Христа вместе с родными братьями св. мучениками Клавдием, Неоном и Астерием в 285 г. в Егах Киликийских. После ужасных истязаний святых братьев распяли на крестах вне города. Сестру же их, св. Феониллу, благочестивую вдову, мучители растянули между колами, били ремнями и посыпали на живот горячие угли. Святая страдалица скончалась во время этих мучений и была брошена в мешке в море.
Святая Анна была дочерью диакона Влахернской Церкви в Константинополе. По смерти мужа, облекшись в мужскую монашескую одежду, подвизалась под именем Евфимиана вместе с сыном Иоанном в одной из вифинских обителей близ Олимпа. Прославившись еще при жизни даром чудес, скончалась в Константинополе в 826 г.
Священномученик Николай родился в 1874 году в селе Игнатьеве близ города Кадома Тамбовской губернии. Он был младшим сыном священника этого села Александра Николаевича Пробатова и его жены Еликониды.
Образование Николай получил в Касимовском духовном училище, а затем в Тамбовской Духовной семинарии. Из сохранившихся его писем брату, протоиерею Василию, видно, что учился он, находясь в условиях большой материальной нужды: иногда одежда изнашивалась настолько, что товарищи смеялись над ним, а наставники делали замечания.
По окончании семинарии он женился на младшей дочери священника села Темирево Елатемского уезда Варваре Алгебраистовой. После венчания Николай и Варвара, по существовавшему тогда благочестивому обычаю, отправились в свадебное паломничество в Саровский монастырь.
В 1899 году Николай был рукоположен в сан пресвитера и определен вторым священником в храм села Темирево. Но он очень хотел служить один. Желание его вскоре сбылось, в 1906 году он получил приход в селе Агломазово, где был деревянный Богоявленский храм, выстроенный в 1779 году. В 1910 году отец Николай обновил обветшавший иконостас. При храме был хор, и трудами отца Николая было устроено прекрасное общее пение. Перед служением литургии священник всегда долго и усердно молился, служил он с вдохновением и благоговением; а о службе церковной говорил: «У меня в алтаре уголок рая».
Село Агломазово насчитывало тогда сто пятьдесят домов, более тысячи прихожан, и была большая нужда в открытии церковноприходской школы. Стараниями отца Николая было выстроено просторное деревянное здание, в котором свободно могло обучаться двести детей. Талантливый проповедник, он усердно проповедовал в храме, а в школе преподавал Закон Божий. Семья священника жила бедно, но он за требы платы не брал. Обуви всегда имел только две пары — зимнюю и летнюю.
Началась Первая мировая война. Священников в армии не хватало, и епархиальный архиерей, епископ Тамбовский Кирилл (Смирнов), обратился к духовенству епархии с просьбой — пойти священниками в действующую армию. Охотников нашлось немного. Отговаривались — кто болезнью, кто семьей, кто малолетством детей. Слыша такое от священников, отец Николай устыдился: что же это мы — священники, и отказываемся — у одного жена, у другого дети, а там наши же воины кровь проливают, защищая родину; надо соглашаться. И хотя у отца Николая с женой было трое детей, старшему сыну четырнадцать лет, младшим, сыну и дочери, по году, он пошел служить полковым священником в первый Бахмутовский полк, сражавшийся против австрийцев. Здесь, на фронте, в полку он увидел, как мало остается в людях веры: из всего наличного состава полка храм посещали не более тридцати человек. Вернувшись в 1917 году домой, он с нескрываемой скорбью говорил близким: «Священники уже тут не нужны, они теперь скорее жители Неба, чем земли».
Совершилась революция. Нравственная болезнь коснулась и крестьян. Многие бросились рубить впрок казенные и господские леса, наваливая штабеля бревен перед домами, поспешно делили земли крупных землевладельцев.
После издания большевиками декрета об изъятии из храмов метрических книг к отцу Николаю явился отряд солдат и потребовал выдать из церкви книги.
— А кто вы такие, что мне указываете? — решительно встретил их отец Николай. — Скажет мое начальство, тогда передам.
— Нет, — не отступали солдаты, — передавай сейчас.
— Ну, хорошо, — ответил священник, — не хотите слушать церковное начальство, соберем сход крестьян. И как решит народ, так и сделаю.
Собрали сход, и священник произнес слово, после которого крестьяне сразу же изгнали покушавшихся на церковные книги.
В феврале 1918 года большевики объявили мобилизацию в Красную гвардию. Крестьяне, ждавшие от большевиков мира, решили в армию не записываться, а идти в ближайший уездный город и разогнать там большевистское начальство. Перед выходом попросили отца Николая отслужить для них напутственный молебен. После молебна священник сказал краткую проповедь, которую заключил словами: «Благословляю вас идти на борьбу с гонителями Церкви Христовой».
Крестьяне, вооруженные кто топорами, кто вилами, двинулись к уездному городу, до которого было двадцать пять верст. Пока шли, решимость многих растаяла, и они стали возвращаться домой. Нашлись и такие, которые поспешили в город, чтобы предупредить большевиков. Когда оставшиеся крестьяне подошли к городу вплотную, по ним была выпущена очередь из пулемета, установленного на колокольне. Это остановило восставших, и толпа быстро рассеялась. Инцидент был исчерпан, но большевики никогда не прощали тем, кто выступал против них, и в Агломазово был направлен карательный отряд. Известие о карательном отряде достигло села, и священник благословил домашних уйти в соседнее село Калиновец, где служил брат жены отца Николая. Тревожные предчувствия томили его душу, и жена, видя это, сказала:
— Написано: Господь не посылает испытаний выше сил человеческих.
— Да, — сказал священник. И, помолившись, наугад открыл Апостол и прочел: «Верен Бог, который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести».
Слово Священного Писания, как ничто другое, утешило и укрепило душу. Ко времени прихода карателей отец Николай совершенно успокоился, предав свою жизнь в волю Божию. Крестьяне говорили ему:
— Беги, батюшка, убьют!
— Я никогда не бежал и сейчас не побегу.
Домашние ушли, остался только старший сын Александр. Отец Николай предложил и ему уйти, тем более что матери, возможно, потребуется помощь, но Александр не пожелал оставить отца.
Священник надел теплый ватный подрясник и вышел из дома. Издалека показался отряд карателей.
— Римские легионы идут, — покачав головой, сказал отец Николай.
Карательный отряд приближался, и вскоре слышна стала песня, которую пели идущие: «Трансвааль, Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне...»
Каратели расположились неподалеку от храма, в большом кирпичном доме, принадлежавшем некоему Седухину. Всех арестованных сводили в подвал дома. Списки на аресты составлял сельский учитель, Петр Филиппович, местный безбожник, не любивший храм и священника.
Двоих красногвардейцев отправили за священником. После ареста отца Николая в доме был произведен обыск. Присутствовал лишь сын священника, Александр. Каратели перерыли все вещи, но ничего не нашли.
Арестованных допрашивали с побоями и издевательствами. Отца Николая били шомполами по пяткам, заставляя плясать.
— Я и раньше никогда не плясал и перед смертью не буду, — ответил священник.
Последнюю свою литургию перед арестом отец Николай отслужил на праздник Казанской иконы Божией Матери. Некоторые из палачей еще недавно посещали церковные службы и помнили слова молитв. Издеваясь над пастырем, они говорили:
— Заступница усердная!.. Ты Ей молился! Что же Она тебя не заступает? — И старались всячески оскорбить священника. На все поношения отец Николай отвечал:
— Христос терпел, будучи безгрешен, а мы терпим за свои грехи.
Эти слова священника вызывали у истязателей хохот.
Учитель, составляя список, включил в него нескольких женщин, но начальник карательного отряда имена женщин вычеркнул, оставив лишь одну — Агафью; она была совершенно одинока, и за нее некому было просить. Долго и изощренно издевались над ней палачи, но она все переносила молча. Наконец было объявлено, что все арестованные будут расстреляны.
Перед смертью все исповедались. В седьмом часу вечера красногвардейцы вывели из подвала восемнадцать осужденных на смерть и повели к реке Цне. У реки их разделили на две партии, одну повели по берегу реки налево, другую — направо. Вскоре раздалась команда красногвардейцам построиться и приготовиться к стрельбе. Приговоренные столпились напротив. Отец Николай, воздев руки, молился, произнося слова громко, раздельно. Все услышали:
— Господи, прости им, они не знают, что делают.
Раздался залп. Хотя уже совсем стемнело и каратели, похоже, не собирались проверять, кто жив, кто мертв, но отец Николай, собрав силы, поднялся и с воздетыми руками продолжал вслух молиться:
— Достойно есть, яко воистину блажити Тя, Богородицу...
Вторым залпом он был убит.
Из восемнадцати человек были убиты тринадцать, остальные ночью доползли до ближайших изб и были спрятаны жителями. От них и стали известны подробности расстрела. Убиты были староста храма Косма Егорович, крестьяне Виктор Краснов, Наум и Филипп (отец с сыном), Иван, Павел, Андрей, Павел, Василий, Алексей, Иван и Агафья.
На следующее утро крестьяне снарядили подводу и поехали забрать убитых. Вместе с ними поехал сын священника Александр. Весь песок был пропитан кровью, и Александр снял с него верхний слой и положил на телегу. Тело священника уже закоченело — с поднятыми при последней молитве руками, с пальцами, сложенными для благословения. Когда его везли по селу, крестьяне выглядывали из окон и говорили: «Батюшка нас и мертвый благословляет».
В этот же день жена отца Николая вернулась домой. Она обратилась к властям за разрешением похоронить священника возле церкви. «Что?! — возмутились каратели. — Собаке собачья смерть. Его надо отвезти на свалку. Еще спасибо скажите, что в овраг не свалили, на кладбище разрешаем похоронить».
Отпевать и хоронить мученика пришли священники соседних приходов — отец Павел Мальцев из села Усады и отец Максим из села Старое Березово. Отец Павел был очень дружен с отцом Николаем, они договорились заранее: если кого убьют, чтобы другой пришел отпевать и хоронить.
Отпевали отца Николая в его доме. Окна занавесили черной плотной материей, чтобы каратели не могли видеть, что происходит внутри. Тело мученика перенесли со стола в гроб, и началось неспешное отпевание. Хоронили отца Николая глубокой ночью, священники несли гроб на кладбище, где уже была вырыта могила на месте погребения близкого отцу Николаю прихожанина, неистлевший гроб которого был хорошо виден при ясном свете луны и звезд. И плыло тихое пение последних погребальных молитв.
Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
Священномученик Евгений родился 26 августа 1899 года в семье священника Минской епархии Александра Ивашко. В 1920 году он окончил восемь классов Минской Духовной семинарии. С 1 августа 1920 года по 20 января 1923 года был учителем в одной из школ Минской губернии. В августе 1922 года Евгений Александрович выдержал экзамены перед Минской епархиальной комиссией, необходимые для получения сана священника.
1 апреля 1924 года митрополит Минский Мелхиседек (Паевский) рукоположил его в сан священника к Павловичской церкви Бобруйского уезда. В 1926 году епископ Бобруйский Филарет (Раменский) переместил его к Лошницкой церкви Борисовского уезда, а в 1927 году — к Юрьевичской церкви Игуменского уезда.
В 1927 году власти арестовали о. Евгения и приговорили к трем годам. В 1930 году епископ Бузулукский, викарий Самарской епархии, Сергий (Никольский) назначил о. Евгения в село Погромное Бузулукского района.
Власти в это время любыми средствами стремились закрыть и разрушить храмы; о. Евгений лишь только начал служить, как храм был закрыт. Архиепископ Самарский Александр (Трапицын) назначил его в храм села Медвецкое того же района. 19 февраля 1931 года скончалась его супруга, Антонина, и о. Евгений остался с двумя детьми — пятилетней дочерью и сыном, которому исполнился год и одиннадцать месяцев. Священнику стала помогать в воспитании детей сестра его матери Мария Адамовна Буковская.
В 1932 году епископ Ржевский Никон (Пурлевский) направил о. Евгевния в село Воскресенское Ржевского района. В том же году епископ Муромский Макарий (Звездов) назначил его к Успенской церкви города Мурома, здесь он прослужил недолго, но даже краткое его служение оставило самые теплые воспоминания в душах прихожан, которые при расставании вручили благодарственный адрес:
«Дорогой и глубокоуважаемый наш пастырь, отец Евгений. Позвольте нам высказать Вам свои сердечные чувства благодарности ревностное исполнение церковной службы. Нам видно было, что Ваше девятимесячное пребывание в здешнем храме сумело расположить к себе сердца всех прихожан. Несмотря на Ваши молодые годы, Вы так усердно относились к своим обязанностям служения Церкви Господней, что и было отмечено архиепископом Макарием и преосвященнейшим епископом Николаем, которые за короткий период времени Вашего служения наградили Вас тремя наградами. Вы служили примером для духовенства. Ваша личная жизнь многим известна, насколько она тяжела и печальна; но Вы, покорясь воле Божией, терпеливо и безропотно несете крест, ниспосланный Вам Господом Богом.
Горько и тяжело нам расставаться с Вами навсегда, но память о Вас, как о глубоко чтимом пастыре, будет вечно жить в наших сердцах.
Прощай, дорогой наш пастырь, не забудь нас в своих молитвах, и пусть благословит тебя Господь Бог на новом месте служения наилучшей и спокойной жизнью».
Местом его нового служения стал сначала храм в селе Завидове Оленинского района, а затем храм в селе Спас-Береза того же района. В это время епископом Ржевским, в чье викариатство входило село Спас-Береза, был преосвященный Палладий (Шерстенников). Епархия находилась в состоянии непрекращающейся войны с обновленцами, большая часть которых послушно исполняла волю ОГПУ-НКВД, неизменной поддержкой которого они тогда пользовались. Отпадение их от Церкви и нравственное разложение обновленческого духовенства отвращало от них прихожан и лишало их поддержки народа, что, в свою очередь, не позволило им захватить все храмы, а в некоторых районах даже вынудило отдать храмы православным.
Епископ Палладий назначил о. Евгения благочинным. В благочинии остро стоял вопрос о взаимоотношениях с обновленческим духовенством; епископ Палладий имел по этому поводу четко сформулированное суждение, которое он записал в 1929 году в бытность свою настоятелем Кизического монастыря в Казани и направил в виде письма одному из священников, когда тот решил перейти в обновленчество. Владыка дал переписать это письмо о. Евгению, чтобы облегчить ему борьбу с обновленцами.
Летом 1937 года власти под предлогом аварийного состояния храма потребовали его закрытия, утверждая, что священник не сможет собрать необходимых денежных средств и отремонтировать здание, — они знали, насколько разорены крестьяне государственными поборами и займами. Видя, что храму грозит закрытие, о. Евгений обратился к прихожанам, объясняя им, что если они сейчас не дадут денег на ремонт храма, то власти его закроют, и им негде будет молиться. Никогда и ни на что не жертвует верующий русский человек с такой охотой и готовностью, как на храм Божий, и в самый короткий срок необходимые средства были собраны, и храм удалось отстоять.
Несмотря на гонения и пристальное внимание к Церкви НКВД, о. Евгений вел активную миссионерскую деятельность среди крестьян. В храме у него было немало молодежи, и священник предполагал при новых выборах двадцатки привлечь молодых людей, которые могли бы содержать храм в порядке и вовремя ремонтировать, чтобы таким образом отвести от него угрозу закрытия.
На примере о. Евгения и подобных ему священников, которых было тогда почти двадцать пять тысяч, становилось ясно, что никакими хитростями и ухищрениями не сломить веры народа и не уничтожить Церковь, если не прибегнуть к тотальному уничтожению, к которому власти готовились почти двадцать лет.
Летом 1937 года сотрудники районного отдела НКВД стали вызывать на допросы жителей села Спас-Береза и соседних, составлять протоколы, цель которых — доказать виновность священника. Вызывался на допросы и сам о. Евгений, но он категорически отвел все обвинения.
5 октября 1937 года сотрудник Оленинского отдела НКВД составил обвинительное заключение на священника, где тот был признан виновным в контрреволюционной деятельности на основании показаний «дежурных свидетелей», хотя сам виновным себя не признал. В заключении было постановлено передать дело священника на рассмотрение Тройки НКВД.
Отец Евгений был арестован и заключен в тюрьму города Зубцова 22 октября. 5 ноября состоялся последний допрос, на котором следователь намеревался письменно оформить показания священника относительно предъявленных ему обвинений, так как все другие допросы он не оформлял, надеясь сломить волю священника, уговорив сжалиться над детьми, остающимися без отца круглыми сиротами (дочери о. Евгения бьшо тогда двенадцать лет, а сыну — восемь). Но о. Евгений не согласился на предложение следователя и виновным себя не признал.
— Скажите, вы признаете себя виновным в том, что в августе 1937 года среди ряда лиц по вопросу выборов в советы вы высказывали свое враждебное настроение к советской власти, вместе с этим всячески опошляли колхозный строй и распускали провокационные слухи о плохой жизни в колхозах?
— В этом виновным себя не признаю.
— Скажите, вы признаете себя виновным в том, что в июле сего года вы проводили среди населения антисоветскую агитацию против займа, всячески высмеивая это мероприятие, и одновременно высказывались за свержение советской власти?
— В этом виновным себя не признаю.
— Скажите, вы признаете себя виновным в том, что в феврале сего года вы высказывались за политику врагов народа, восхваляли их, одновременно с этим обвиняли товарища Сталина?
— В этом виновным себя не признаю.
— Скажите, вы признаете себя виновным в том, что в период уборочной кампании зерновых культур среди верующих единоличников и колхозников вели агитацию за невыход на работу в воскресные дни и другие религиозные праздники?
— В этом виновным себя не признаю.
Отцу Евгению было тогда всего тридцать восемь лет, оставались сиротами дети, но он более всего полагался на Бога, словно преподавая своей жизнью пример другим.
Через несколько дней после последнего допроса, 9 ноября, Тройка НКВД постановила расстрелять священника. Священник Евгений Ивашко был расстрелян 11 ноября 1937 года.
Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
Проживали в городе Эгах в Киликии. После смерти родителей святые раздали все имущество бедным и стали проводить жизнь в подвигах благочестия.
За свою богоугодную жизнь св. Зиновий был избран епископом и получил от Бога дар исцелять болезни. За исповедование Христа св. Зиновий был схвачен и подвергнут истязаниям. Св. Зиновия, узнав о страданиях брата, добровольно пошла на мучения. Хранимые силой Божией, святые оставались невредимы. 30 октября 285 г. они были усечены мечом.
Ученик апостола Павла, писавший его Послание к Римлянам (Рим. 16, 22), второй епископ Иконии, где и претерпел мученическую смерть.
Сын Иосифа Обручника, был одним из двух учеников Христовых, избираемых на апостольство вместо Иуды Искариота, но не был избран, так как жребий пал на апостола Матфея (Деян. 1, 23-26). Епископствовал и мученически скончался в Елевфереполе.
Был епископом в г. Листрах.
Ученик св. апостола Петра. Он своими чудесами и знамениями обратил ко Христу многих язычников г. Сиракуз (в Сицилии); скончался мученически, убитый за Христа сиракузскими иудеями (II век).
Пострадала за Христа в Александрии около 260 г. Во время ее страданий многие видели Ангела, укреплявшего святую мученицу. Среди мучений св. Евтропия предала душу свою Господу.
Святая Анастасия Римляныня осиротела возрасте трех лет. Воспитывалась она в монастыре близ Рима, в котором приняла иночество. При императоре Декии (249-251 гг.) Анастасии исполнился 21 год. Она была очень красивой, и многие знатные римляне просили ее руки, но Анастасия всем отказывала, предпочитая остаться невестой Христовой.
В то время император Декий воздвиг жестокое гонение против христиан. Язычники вытащили святую Анастасию из монастыря и привели к правителю города. Они обвиняли ее в том, что она не только презирает знатных и богатых женихов, но почитает за Бога распятого Христа.
Военачальник Пров повелел ей принести жертву идолам, но Анастасия отказалась отречься от Христа. Тогда ее подвергли лютым пыткам: у нее вырвали из пальцев ногти, потом отсекли руки и ноги, затем выбили все зубы. Святая, истекая кровью, стала изнемогать и попросила воды. Стоявший при ее мучениях некто Кирилл, сжалился и напоил ее водой. Пытки продолжили, и святой Анастасии отрезали язык, которым она непрестанно славила Бога. Утомленные палачи, наконец, обезглавили ее. Решив, что Кирилл, напоивший мученицу водой, является тайным христианином, мучители схватили его и также казнили.
Скончался в 1320 г.
Чудотворная икона “Озерянская” находилась в Харьковской епархии в Преображенском Куряжском монастыре.
Прославилась она в конце XVI столетия на месте называемом Озерянкою. Произошло это следующим образом. Во время татарских набегов на Украину, один крестьянин из сели Озерянки вышел летом косить траву на лугу; вдруг под ударом косы послышался человеческий стон. Косец наклонился и увидел икону Божией Матери, а перед ней горящую свечу.
Икона была написана на холсте, и от удара косы разрезалась на две половины. Крестьянин взял обе половины образа, свечу, и поставил их возле других икон. На следующее утро он с удивлением увидел, что разрезанные части иконы соединились, и так плотно, что остался лишь слабый шрам от разреза.
После этого от иконы совершились многие чудеса. Болящие различными болезнями ежегодно, в день празднования этой иконы 30 октября (по старому стилю), получали исцеления от болезней, где медицина была бессильна, очень она помогает при тяжелых переломах и травмах.
Первый епископ Византийский, был хиротонисан св. апостолом Андреем Первозванным. Свидетельствовал 16 лет и скончался в мире (Рим. 16, 9).
Был поставлен св. апостолом Андреем Первозванным епископом в г. Диасполе. Скончался в г. Одиссе, будучи умерщвлен еллинами за свою проповедь о Христе.
Был поставлен во епископа Македонии св. апостолом Андреем Первозванным. За ревностную проповедь Евангелия и разрушение идольских капищ принял мученическую кончину.
О нем упоминает св. апостол Павел в своем Послании к Римлянам (Рим. 16, 11). Будучи епископом в Афинах, после многих трудов и подвигов предал душу свою Господу.
Был епископом г. Смирны.
Родом с Кипра, брат св. апостола Варнавы. Он некоторое время проповедовал слово Божие вместе со св. апостолом Павлом и им же был поставлен епископом Британии, где много потрудился в благовестии Христовом и многих неверных обратил к вере христианской. Там же после многих трудов и страданий св. апостол Аристовул предал душу свою в руки Божии.
Сын благочестивых христиан, был родом из Египта. Вступив на иноческий путь, он долгое время подвизался отшельником на горе Пелусийской (в нижнем Египте, недалеко от реки Нил).
Узнав о гонении на Церковь Божию, святой оставил пустыню и отправился в Александрию, желая пострадать за Христа и укрепить в вере христиан. Придя туда, св. Епимах разрушил языческих идолов, за что был отведен в темницу. В темнице он ободрял верующих на мученический подвиг. После жестоких мучений св. Епимаха усекли мечом († ок. 250). Среди свидетелей его казни стояла женщина с больным глазом. Капля крови мученика, упавшая на болящую, исцелила ее, и женщина уверовала во Христа.
Подвизался в XII веке в Киево-Печерском монастыре вместе с преподобным Спиридоном. Они оба были из простого звания и занимались в обители печением просфор, сопровождая свои труды непрестанною молитвой и постом. Так провели они 30 лет и мирно скончались о Господе. Честные тела их были погребены в Ближних (Антониевых) пещерах.
Диакониса, игумения. Подвизалась в первой половине V века в Царьграде (Константинополе), где основала обитель, в которой и скончалась.
Во исполнение приказа Сталина об аресте духовенства и мирян Русской Православной Церкви, которая по существу была определена как антисоветская, а следовательно, и антигосударственная организация и в таковом качестве подлежала уничтожению, в течение августа-сентября 1937 года было арестовано все духовенство Ново-Карельского и соседнего Козловского районов Тверской области, многие старосты, члены церковных двадцаток и православные миряне, независимо от того, были ли они председателями колхозов, рядовыми колхозниками или остались в единоличных хозяйствах.
В то время к подследственным применялись беспощадные пытки, и некоторые из арестованных под воздействием мучительных телесных страданий оговаривали себя и других и подписывали протоколы, которые были составлены следователями; но не все соглашались на это. Одним из таких мужественных пастырей был священник Алексей Сибирский.
Священномученик Алексий родился 17 марта 1870 года в селе Козлове Тверской губернии в семье священника Василия Сибирского. По окончании Тверской Духовной семинарии он был рукоположен в сан священника ко храму родного села, где прослужил всю свою жизнь до последнего ареста и мученической кончины. На его глазах в 1918 году произошла беспощадная расправа большевиков над крестьянами, заступившимися за церковь Божию в селе Николо-Гнездово. Он помнил, какими торжественными были похороны первых тверских мучеников нашего века — православных мирян Петра Жукова и Прохора Михайлова.
В 1929 году о. Алексея арестовали за то, что он не смог вовремя выполнить план хлебозаготовок. На выполнение этого плана власти давали всего двадцать четыре часа, и поскольку священник не успел за это время привезти хлеб на хлебосдаточный пункт, то был арестован и приговорен к одному году заключения в исправительно-трудовой лагерь и двум годам ссылки, а все его имущество, включая личные вещи, было конфисковано.
По возвращении о. Алексея из ссылки святой архиепископ Фаддей назначил его священником в село Козлово и определил благочинным. Власти искали повод, чтобы вновь арестовать священника. Во время весеннего сева в 1936 году кто-то донес, что священник молился в храме «за стахановскую весну», что было расценено властями как нарушение закона об отделении Церкви от государства. Отец Алексей немедленно был вызван для объяснений по этому поводу в районное управление НКВД. Священник сказал, что «за стахановскую весну» он не молился, а молился о изобилии плодов земных, и эти слова были взяты им из служебника. Много раз вызывали священника в сельсовет в связи с тем, что благочестивое местное население неоднократно подавало властям прошение — разрешить ходить по домам с молебнами и иконами.
29 августа 1937 года НКВД арестовал священника, и он был заключен в Тверскую тюрьму. Несмотря на беспощадные допросы с применением пыток, о. Алексей держался мужественно и отрицал все возводимые на него следователями напраслины. Допросы шли каждый день в течение месяца, время от времени следователи оформляли их в виде протоколов.
— Расскажите, обвиняемый Сибирский, об антисоветских разговорах, девших место у вас в доме 4 июня сего года.
— 4 июня сего года по новому стилю по случаю именин моей жены, Ольги Павловны Сибирской, были приглашены в гости священник Михаил Иванович Муравьев, благочинный Митрофан Иванович Орлов и священник Михаил Петрович Соколов.
— Часто ли ходил Муравьев в село Скирки Максатихинского района и зачем именно он туда ходил?
— Мне известен один факт, когда Муравьев ходил в село Скирки. Это было примерно в июне месяце сего года, когда Муравьев, придя из села Скирки, говорил мне, что его приглашают обратно на приход в церковь села Скирки, но он отказался, не сказав причины отказа.
— Расскажите об антисоветском разговоре, имевшем место между вами и Муравьевым по приходе последнего из села Скирки.
— Таких разговоров со стороны Муравьева я не припоминаю.
— А вы часто бывали в селе Скирки?
— После революции я не был ни разу.
— Расскажите, обвиняемый Сибирский, давно ли вы знакомы с Нарциссовым?
— Со священником Нарциссовым я познакомился в июне 1936 года, когда он приходил ко мне в Козлово как к благочинному в поисках места священника. Я Нарциссову порекомендовал идти в село Раменье Спировского района, где имелось свободное место священника. В селе Раменье Нарциссова не зарегистрировали, таким образом, он ушел и ко мне больше не заходил.
— Когда вы встречались с Нарциссовым за последнее время?
— С 1936 года я с Нарциссовым больше не встречался. Куда он поступил священником, я не знаю.
— Какие разговоры были со стороны Нарциссова при посещении последним вас в июне 1936 года?
— Нарциссов мне говорил, что он после отбытия срока наказания в данное время без места и желает служить где-либо священником.
— Какие конкретно контрреволюционные разговоры состоялись между Нарциссовым и вами?
— Насколько я помню, контрреволюционных разговоров между нами не было.
— Расскажите, кто у вас был в доме 21 июля по случаю церковного праздника Казанская.
— 21 июля помимо моей семьи у меня гостил регент козловской церкви Иван Васильевич Лебедев... Я Лебедева знаю с малолетства.
— Какие вел контрреволюционные разговоры Лебедев у вас в гостях?
— Контрреволюционных разговоров со стороны Лебедева не было. Говорил, что живет и работает в Ленинграде хорошо, купил дочери пианино.
— С какого времени вы знакомы со священником Орловым?
— С Орловым я познакомился в 1935 году, то есть тогда, когда он приехал служить в церковь села Ерзовка. Приехал Орлов из города Калинина. Ко мне он тогда явился как к благочинному. Последующие встречи у нас были в 1936 году несколько раз в селе Козлово у меня на квартире. В том же 1936 году Орлов был назначен благочинным по Ново-Карельскому району, но, несмотря на это, у нас встречи продолжались: так, например, в 1937 году мы встречались в селе Козлово у меня раза три. 30 марта приходил на мои именины, 4 июня — по случаю именин моей жены, и 7 июля.
— Расскажите, какие контрреволюционные вопросы ставил перед вами Орлов 30 марта?
— О контрреволюционных разговорах 30 марта со стороны Орлова я не помню. К тому же Орлов приходил ко мне в это время с незнакомым мне псаломщиком из Воздвиженского или Прудово-Михайловского. Фамилии этого псаломщика я не помню. Контрреволюционных разговоров со стороны псаломщика также не было.
— 7 июля какие контрреволюционные вопросы ставил Орлов?
— Контрреволюционных разговоров Орлова в этот день я не помню.
Недовольный ответами священника следователь устроил очную ставку о. Алексея с одним из тех, кто согласился подписать лжесвидетельства.
— Изложите следствию, что вам известно о принадлежности к контрреволюционной фашистско-монархической организации обвиняемого Сибирского Алексея Васильевича и о составе этой организации.
Перечислив множество людей и среди других о. Алексея, свидетель добавил:
— Задачей фашистско-монархической организации являлось свержение советской власти и реставрация капитализма при помощи иностранных фашистских государств через интервенцию Советского Союза и вооруженное восстание антисоветских сил из кулацких и бывших элементов и крестьянства, недовольного советским строем.
— Вы обличаетесь, — обратился следователь к о. Алексею, — как участник контрреволюционной фашистско-монархической группировки. Дальнейшее ваше упорство и отрицание бесполезно. Признаете ли вы себя виновным в участии в контрреволюционной фашистско-монархической организации?
— Участником контрреволюционной фашистско-монархической организации и в указанной группировке не был. Виновным себя в этом не признаю. В сборищах контрреволюционной группировки участия не принимал и на них не бывал.
— Обвиняемый Сибирский Алексей Васильевич, — обратился следовать к свидетелю, — отрицает свою принадлежность к контрреволюционной фашистско-монархической организации и участие его в сборищах. Следствие требует детализировать время и место сборищ, на которых присутствовал Сибирский: в присутствии кого это было, являлись ли они участниками данной организации и какие вопросы на этих сборищах обсуждались.
— 21 мая 1937 года по старому стилю сборище участников контрреволюционной фашистско-монархической организации происходило на квартире Сибирского Алексея Васильевича в день именин его жены... — и далее свидетель подтвердил все показания, угодные следствию.
После этого следователь снова обратился к о. Алексею:
— Ваши показания ложны и направлены к тому, чтобы скрыть от следствия свое участие и контрреволюционную деятельность в контрреволюционной фашистско-монархической организации. Показаниями Муравьева вы полностью изобличаетесь во лжи. Следствие настаивает на даче вами правдивых показаний.
Категорически отрицаю свою принадлежность к контрреволюционной фашистско-монархической организации и участие в сборищах.
11 ноября 1937 года Тройка НКВД приговорила благочинного храмов Козловского благочиния священника Алексея Сибирского к расстрелу. Он был расстрелян через день после постановления Тройки, 13 ноября 1937 года.
Вместе со священником были расстреляны лжесвидетельствовавшие о нем, о себе и других, те, кто не смог вынести тяжести следствия.
Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
Преподобномученик Анатолий (в миру Анатолий Иванович Ботвинников) родился 15 октября 1881 года в деревне Копани Быховского уезда Могилевской губернии в крестьянской семье. Когда мальчику исполнилось пятнадцать лет, умер отец, и мать с сыном переехали в Тобольскую губернию, им дали землю, они обзавелись хозяйством, и Анатолий стал крестьянствовать, как когда-то его отец.
Началась Русско-японская война, и Анатолий был призван рядовым на действительную военную службу. Во время военных действий он оказался в Порт-Артуре, был ранен; попал в плен, где пробыл около года; последствия ранения остались на всю жизнь — у него была ограничена подвижность руки и спины.
После заключения мирного договора с Японией Анатолий Иванович был отпущен из плена и вернулся домой. Он никогда раньше не помышлял о служении Церкви, но война, близость смерти, ранение, жизнь в плену язычников произвели переворот в душе молодого человека, выделив главное — спасение своей души; и он принял решение — если останется жив, то станет монахом.
В апреле 1906 года он поступил в один из сибирских монастырей. Здесь в течение нескольких лет он выполнял самые различные послушания. В 1912 году он был направлен в качестве православного миссионера в Китай. Через год он вернулся в Россию и поступил в Николо-Теребенский монастырь Тверской губернии и здесь принял монашеский постриг с оставлением того же имени. В 1920 году монах Анатолий был рукоположен в сан иеродиакона. Через год советские власти упразднили монастырь, но оставили храм, где он и продолжал служить. Через несколько лет он был рукоположен в сан иеромонаха и в 1928 году направлен в храм села Сорогожье Михайловского района Тверской области, где его застали гонения начала тридцатых годов.
27 октября 1930 года помощник уполномоченного ОГПУ допросил комсомольцев Сорогожского сельсовета — юношу двадцати четырех лет и девушку двадцати лет, которые дали показания против приходского священника.
«27 октября сего года в разговоре с Зориновым Василием Михайловичем хутора Прибытково Стройковского сельсовета Михайловского района по вопросу о попах, церквах окружающего района и так далее последний заявил мне, что его мать, придя домой из церкви, сказала ему, что 19 октября сего года, в воскресенье, поп сорогожской церкви Ботвинников сказал после службы проповедь, а в проповеди жаловался, что ему стало плохо жить, что советская власть обижает служителей церкви налогами, что ему за то, что он служитель церкви, пришлось уплатить непосильный налог. По словам этой матери, присутствующие в церкви были этим обстоятельством очень расстроены. Его мать, придя из церкви, набросилась на него за то, что он комсомолец и не верует в Бога, ругая всех коммунистов на чем свет стоит за то, что они сживают "со света", по ее словам, попов и религию. После она просила денег у него для оказания помощи попу. Верующие как будто бы пустили подписной лист по оказанию помощи "пострадавшему батюшке"».
«В феврале месяце я была на почте, куда пришел и Ботвинников, где заявил, что "советская власть при раскулачивании грабит, вот и меня ограбила тоже"».
Сотрудник ОГПУ счел подобного рода «показания» вполне достаточными, и 5 ноября иеромонах Анатолий был арестован и заключен в Бежецкую тюрьму. Поскольку никаких других сведений о нем ОГПУ не имело, уполномоченный, не уточняя, за что его арестовали, попросил священника рассказать о себе. Иеромонах Анатолий сказал, что происходит из крестьян, воевал солдатом в Русско-японскую войну, а все остальное время подвизался в монастыре и священником на приходе.
Отец Анатолий уже был арестован, а следователь еще в течение трех последующих дней собирал доказательства о его антигосударственной деятельности, опрашивая жителей села. Вот что ему удалось собрать: «В апреле месяце текущего года в религиозный праздник "Пасху" поп сорогожской церкви Ботвинников, будучи в деревне Хальково, среди присутствующих крестьян говорил, что "сорогожская церковь, граждане, старая и скоро развалится, служить в ней нельзя, надо хлопотать об открытии Алексеевской церкви". Дальше он, обращаясь к ним, говорил: "Верующие, не бросайте церковь, не верьте басням, что нет Бога. Бог есть, вспомните, будет суд, воскреснут живые и мертвые, и всем грешникам попадет по заслугам, попадут они в геенну огненную"».
«Приблизительно в октябре месяце этого года моя мать, придя из сорогожской церкви, стала рассказывать мне, что поп Ботвинников со слезами на глазах после службы в церкви выступал с проповедью, в которой говорил: "Советская власть обдирает церкви, налагая большие налоги на священство, и стало трудно жить"».
Вызванная на допрос мать свидетельницы, еще нестарая женщина, ответила на вопросы следователя лаконично: «Приблизительно в октябре месяце сего года я, будучи в церкви, слышала, что поп Ботвинников, выступая в проповеди, плакал, говоря, что жить при советской власти стало трудно».
Некоторые же и вообще отказывались что-либо показывать, говоря, что они знают о проповеди о. Анатолия только понаслышке. Собрав все эти сведения, следователь 18 ноября допросил о. Анатолия.
Великая вера, верность Христу и Его Церкви жили в сердце иеромонаха-исповедника, не приемлющего ни лукавых мыслей, ни лукавого жития.
«Виновным себя в предъявленном обвинении не признаю, — ответил о. Анатолий, — и добавить что-либо не имею».
1 декабря помощник уполномоченного составил обвинительное заключение, где священнику вменялось в преступление распространение «ложных слухов среди крестьянства о якобы производимом гонении советской властью на церковь и служителей культа». 10 декабря 1930 года Тройка ОГПУ приговорила иеромонаха Анатолия к трем годам заключения в исправительно-трудовой лагерь.
Таких, как о. Анатолий, никогда не освобождали раньше срока, указанного в приговоре, а только день в день, надеясь, что, попав на каторжные работы, они умрут в лагере. Отец Анатолий, несмотря на болезнь — следствие ранения, выжил и в 1934 году получил приход в селе Дубровском Брусовского района Тверской области.
Ничего не изменилось в его отношении к высокому пастырскому служению — он так же ревностно служил, по-прежнему проповедовал и неутомимо окормлял духовно своих прихожан. И ему все способствовало во благое. В это время священнослужители прославляли Господа подвигом исповедническим и мученичеством, в них прославлялась златозарная и духоносная святая Русь как неотъемлемая во святых своих часть Царства Небесного.
Иеромонах Анатолий прослужил на своем новом приходе в селе Дубровском три с половиной года.
15 октября 1937 года о. Анатолий был арестован, и на следующий день следователь допросил его.
— Следствию точно известно о проводимой вами контрреволюционной деятельности, расскажите сами об этом подробно.
— Контрреволюционной деятельностью я не занимался и никакой антисоветской агитации не вел и виновным себя в этом не признаю.
При опросе свидетелей следователю почти не удалось собрать показаний против священника. Говорили только, что он сравнивал дореволюционную и новую жизнь и не был сторонником государственных займов.
После ареста и допроса священник был заключен в тюрьму города Бежецка. Спустя немного времени, 11 ноября, Тройка НКВД вынесла постановление о его расстреле. Иеромонах Анатолий был расстрелян 13 ноября 1937 года.
Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.