Жизнеописание профессора Казанской духовной академии Петра Васильевича Знаменского. Часть 3

• 100-летие со дня кончины заслуженного ординарного профессора Казанской духовной академии П.В. Знаменского (1836-1917)
• Часть 1
• Часть 2

Критерием ученых изыска­ний Петра Васильевича всегда была строго научная и объек­тивная историческая правда, ху­дожественно выраженная рус­ским языком и правильной жи­вой русской речью. Он не лю­бил сухой и холодной ученой трактации и учено-напыщенного доктринерства с выдвинутым наперед авторским «я». И здесь Петр Васильевич был необык­новенно скромен. В критике чу­жих мнений он был чрезмерно снисходителен и деликатен; он не любил критиковать «сплеча» и «словами без дела» обижать ав­торов, с которыми не соглашал­ся. Никогда в жизни он не всту­пал ни с кем в литературные пре­рекания, хотя бывало, что его ни за что ни про что обижали злостные критики. Так, напри­мер, случилось с ним по выхо­де в свет «Истории Академии». Нашлись потомки, обидевшие­ся на Петра Васильевича за прав­дивое его слово об их отцах... Ре­цензии Петра Васильевича ино­гда были убийственны для авторов рецензируемых книг, но по своим выражениям и при­емам они отличались необыкно­венной мягкостью и даже почти­тельностью к авторам. В каждой рецензируемой книге он, преж­де всего, старался найти хорошее и давал отзыв с перевесом отри­цательных положений лишь то­гда, когда критикуемое сочине­ние, претендующее на ученость, слишком противоречило строго научной и объективной правде. За более чем 50 лет своей учено-профессорской и литературной деятельности он составил не од­ну сотню рецензий, из которых некоторые носят характер уче­ных трактатов, поражающих глу­боким анализом разбираемых со­чинений. Можно указать следую­щие печатные его официальные и полуофициальные рецензии: а) на сочинение священника В. Жмакина «Митрополит Даниил» (Церк. вед., 1883 г.), б) на сочинение профессора С.Т. Голубева «Петр Могила, т. I» (Христ. чт., 1887 г.), в) на сочинение профессора А. Ф. Каптерева «Характер отношений России к православному Востоку» (Записки Акад. наук, 1889 г.). По поручению Учебного комитета при Святейшем Синоде и Академии наук Петр Васильевич составил не один десяток рецензий.

Нельзя не остановиться на его профессорских рецензиях студенческих курсовых работ. Никому из преподавателей не приходилось прочитывать такую массу курсовых работ и давать отзывы о них, как Петру Васильевичу. В лице Петра Васильевича студенты встречали необыкновенно тщательного и добросовестного, но вместе с тем самого благожелательного рецензента. Петру Васильевичу иногда приходилось по несколько раз перечитывать нескладно и неумело написанное неопытным ученым сочинение, чтобы найти то хорошее, закопавшееся в груде туманных и спутанных выражений и положений, за что бы похвалить автора и дать ему «ученую» степень. Не было случая, чтобы Петр Васильевич отказывал в ученой степени за сочинение, писанное ему⁶.

Отличаясь острым, метким и глубоким критическим анализом исторических первоисточников, ученых и литературных трудов, а также отдельных исторических явлений и фактов, Петр Васильевич всюду проявлял свойственную его философскому уму и необыкновенно развитую им в ученых работах другую силу исторического мышления — широкий синтез исторических явлений и рядом с ним известный уже нам художественный дар — ярко и вместе с тем правдиво живописать исторические явления и образы исторических церковных и государственных, крупных и мелких деятелей. Эти деятели не описываются в ученых трудах Петра Васильевича, а живут и действуют в них как живые личности. Все его капитальные труды, начиная с «Руководства к русской церковной истории», обнимающего все вопросы русской церковной жизни в самых сжатых синтетических очерках, от начала Русской Церкви почти до наших времен и кончая бессмертной «Историей Казанской духовной академии», служат наглядным доказательством указанных качеств, редко соединяемых в лице одного исторического писателя и исследователя. Кстати заметить, Петр Васильевич с молодости был художником-самоучкой, не только копиистом, но и оригинальным творцом. Его квартира, обставленная с присущим Петру Васильевичу вкусом, представляла собой художественную галерею его собственных произведений. Множество картин и священных изображений собственной работы Петр Васильевич раздарил своим хорошим знакомым и в храмы. В своих копиях с картин лучших русских художников он делал по своему художественному вкусу серьезные поправки, придавая самым сюжетам и персонажам особенную выразительность, осмысленность и правдивость. Разнообразие сюжетов художественных произведений кисти Петра Васильевича поразительно. Вместе с художеством он был прекрасный техник и механик, устраивая самостоятельно разные оптические инструменты: стереоскопы, волшебные фонари, механические панорамы и т. п. Все это он называл «проделками» на досуге. Петр Васильевич никогда не был без дела. Бывало, застанешь его за какой-либо послеобеденной работой вроде устройства граммофонной трубы из картона для мягкости звука или устройства детской панорамы, изображающей в лицах «Сказку о рыбаке и рыбке» и т.п., и спросишь: «Что это Вы делаете, Петр Васильевич?» — всегда был ответ: «Бездельничаю после обеда». После обеда он никогда не отдыхал... Распределение занятий дня у него было самое точное. На все у него были свои часы. Точно, минута в минуту, он вставал, садился пить утренний чай, работать, обедать, пить вечерний чай, ужинать и ложился спать. Он не понимал, как можно ходить и жить без часов. Часы у него были самые верные. Пока он мог ходить, то в неделю раз, а иногда два лично проверял их в университетской обсерватории. В его квартире все часы отбивали время согласно из минуты в минуты... Точность и аккуратность у Петра Васильевича проявлялись во всем положительно, не исключая ответов на самые важные письма к нему... Он ни у кого и ни в чем не был в долгу.

В течение целого полстолетия Петр Васильевич оставался верен приемам своих ученых исследований и как оригинальный писатель-историк неизменно занимал выдающееся место среди ученых историков. Его яркая ученая звезда на русском просвещенном небосклоне никогда не меркла, пока литературное перо держалось в его руках.

Многочисленные учено-литературные труды доставили Петру Васильевичу всероссийскую известность и снискали ему уважение среди многих ученых, учебных и просветительных учреждений, интересующихся учеными историческими трудами. В 1892 году Московский университет удостоил его степени доктора русской истории, Казанский университет избрал его своим почетным членом; в начале следующего, 1893 года Академия наук избрала его в число своих членов-корреспондентов, множество ученых обществ во главе с Московским обществом истории и древностей российских избрали его своим почетным пожизненным и действительным членом. Составляя гордость и красу Казанской академии, Петр Васильевич состоял почетным членом всех духовных академий.

Ученая критика всегда с восторгом приветствовала появление в свет трудов Петра Васильевича. Популярнее всех книг Петра Васильевича было и остается его «Руководство к русской церковной истории», как известно, переделанное в 1896 году в учебное руководство по истории Русской Церкви применительно к семинарской программе. Посредством своего «Руководства» Петр Васильевич издавна сделался учителем всего российского юношества, насадителем в русской духовной школе здравых неприкрашенных понятий о религиозности русского народа и православии Русской Церкви.

Продолжение следует...

Примечания

⁶ О магистерских и докторских рецензии Петра Васильевича см. «Историческую записку...» С. А. Терновсного... стр. 396-397.