Новое здание Центра защиты семьи, материнства и детства «Умиление» в поселке Вознесенское, вопреки многочисленным сообщениям, еще не открыто. Для того чтобы приют распахнул свои двери официально и начал полноценно работать, не хватает средств. Однако уже сегодня здесь проживают четыре мамы с малолетними детьми — беда не ждет, пока появятся средства на решение проблемы, а крыша над головой не появится сама собой. По словам президента АНО «Центр защиты семьи, материнства и детства «Умиление» Элины Галиуллиной, дом-пристанище для женщин с детьми и беременных, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, удалось арендовать на средства благотворителей, которые не только финансово помогли на первом этапе, но и сами подыскали подходящий дом. Открытие нового приюта Центра намечено на июль — август.
«Мы не зарабатываем на благотворительности»
— Элина, почему Вы решили заниматься именно благотворительностью и именно в области защиты женщин с детьми?
— На самом деле, поступив на психологический факультет КФУ, я даже не представляла, что буду этим заниматься. Но как раз в тот период у меня появилось стремление работать в православном храме. Так, придя в Успенский Зилантов монастырь, я увидела, что здесь собираются психологи, которые работают с женщинами, перед кем стоит вопрос — делать или не делать аборт. Именно тогда, девять лет назад, я и начала свою деятельность в области защиты материнства и детства.
— А сколько лет уже работает Центр защиты материнства?
— Он был основан около 10 лет назад при Казанской епархии. Собственно, и наш гуманитарный центр до сих пор работает на территории монастыря в Кировском районе. Мы сотрудничаем со многими приходами, правда, сейчас, в условиях пандемии, помощь Церкви несколько приостановлена. Храмы закрыты для прихожан и на данный момент в поддержке нуждаются больше, чем мы…
— Дом в Вознесенском — это не единственный ваш приют в Татарстане?
— Нет, конечно. Постоянно работают два приюта, правда, нам периодически приходится переезжать, в основном по финансовым причинам. Сейчас у нас есть шестикомнатная квартира на проспекте Победы, но там пока никто не живет, наших подопечных мы перевели в коттедж в Вознесенском. Всего в Казани мы можем приютить 15 семей, так что в дополнительных местах мы пока не нуждаемся. Также работают наши филиалы в Болгаре, Альметьевске и Нижнекамске, там трудятся волонтеры. Сразу оговорюсь, наш проект — полностью благотворительный. На нем мы ничего не зарабатываем.
Помощь Центра нуждающимся
— Я так понимаю, только за аренду одного этого коттеджа в три этажа, с приусадебным участком, с коммунальными платежами вы платите не меньше 90—100 тысяч рублей?
— Помощь все же идет. Например, открыть приют именно в Советском районе Казани нам помогли именно в администрации района. Это было в 2016 году. Далее, в 2017 году, мы выиграли первый грант от фонда «Соработничество», что уже заметно облегчило нам жизнь. Последующие годы мы еще выигрывали гранты, в том числе президента РФ. Нам помогают благотворители и просто неравнодушные люди, которые несут продукты, одежду, предметы первой необходимости для малышей.
— Как вы распределяете вещи, продукты?
— Мы помогаем не только женщинам, которые живут у нас, много нуждающихся семей, у которых есть дом, но нет элементарно еды. Нам звонят, рассказывают о нуждах. Волонтеры формируют продуктовые наборы, либо сами их развозят, либо мы приглашаем наших подопечных к себе. Например, женщина может пройти на склад и выбрать одежду для себя и детей. Мы потом просто записываем, что она взяла, для отчетности и для понимания, кто в чем больше нуждается.
За скандалы — на улицу
— Возможно ли такое, что вы отказываете в помощи?
— Бывает, что мы перенаправляем нуждающихся в другие центры — мы ведь не единственные в республике. Или, например, женщина указывает ложную информацию — по ее звонку выезжает волонтер и проверяет, так ли обстоят дела, как она говорит. Отказать в жилье мы можем женщине, если она нарушает договор на проживание, например, установленный в приюте режим. У нас, конечно, есть сотрудники, которые помогают с детьми, уборкой и готовкой, но и сами подопечные должны выполнять посильную домашнюю работу. Они, как правило, не работают, поскольку у большинства грудные младенцы. Можем отказать в проживании из-за конфликтности женщины. Делаем, как правило, первое, второе предупреждения, этого бывает достаточно.
Вот с кем действительно сложно — это с психически нездоровыми женщинами или бывшими наркоманками. Вторых к нам направляют из специализированных центров, когда у зависимой появляется ребенок. Понятно, что содержать их там становится невозможно, они приезжают к нам. Тут специалисты нужны, наркологи, например, психотерапевты. У нас же работают только психологи.
Жертвы домашнего насилия — десятая часть
— Легко ли найти ваш центр? Ведь ни рекламы, ни какой-либо огласки вы стараетесь не делать?
— Кто ищет, тот найдет. Нас находят по интернету, через сарафанное радио, государственные каналы. На первой неделе самоизоляции наш телефон передали в органы МВД, чтобы полицейские сообщали его женщинам, если поступает сигнал о так называемом «домашнем насилии». Но, понимаете, за все это время новых обращений почти не было. Позвонила женщина, обещала заехать на следующий день и пропала.
В последнее время журналисты часто интересуются у нас количеством обращений в связи с «домашним насилием», кто-то из них мне сказал, что звонков нет, потому что жертва под постоянным контролем насильника, который вынужден сидеть дома. Но я уверена, сигнал бедствия можно подать всегда. Могу сказать, что к нам таких звонков поступает совсем немного. Это где-то десятая часть от общего числа.
— А соседи по поселку или по лестничной клетке не протестуют?
— На Ершова у нас был приют в одной из квартир. Соседи, как узнали, подняли шум. Как выяснилось, до этого квартиру снимали под центр реабилитации для зависимых. Потом все уладилось.
— До пандемии как часто к вам обращались?
— Примерно два раза в неделю. Это женщины, которым некуда пойти с детьми, или из-за беременности от них отказались родные. Как-то к нам обратилась 17-летняя молодая беременная из Зеленодольска. Она просила деньги на продукты. Я связалась с волонтером, он зашел к ней и подтвердил, что она действительно нуждается. Как выяснилось, к своим родным девушка вернуться не может — боится, да и живут они в другом районе республики. Живет с матерью своего парня, который, в свою очередь, находится в СИЗО, под следствием. Мы забрали ее в казанский центр, у нас она прожила несколько месяцев, родила. А поскольку мы отслеживаем судьбы наших подопечных, я знаю, что впоследствии она вышла замуж, но не за отца своего первенца. У нее двое детей. Бывает, что звонят женщины, которые поссорились с мужьями, и им нужно «наказать» благоверных, показать, что им есть куда идти. Это такой способ манипуляции, в приют они в итоге не заселяются.
Общий портрет бездомной женщины с ребенком составить невозможно
— Можно нарисовать портрет среднестатистической женщины, которая обращается в ваш центр?
— За три года мы приютили 129 человек, у нас родилось 12 младенцев. Но общий портрет составить невозможно, настолько они все разные. Есть молодые дамы с первой беременностью, которые боятся рожать. Есть женщины в возрасте, с детьми, которым негде жить.
Так, к нам обратилась женщина лет 45, с шестилетней девочкой. Она рассказала, что после смерти сожителя их выселили из комнаты в общежитии, поскольку это было жилье, предоставленное его работодателем. Их попросту попросили на улицу. Несколько месяцев они прожили у нас, потом перебралась на съемное жилье, временами женщина работала сиделкой с проживанием. Ее ситуация до сих пор не решена, мы будем помогать обрести ей свое жилье. Ведь выселили ее с ребенком незаконно.
По социальному уровню тоже разные: часто приходят бывшие воспитанницы детских домов, женщины, росшие без отца — им труднее создать благополучную семью, поскольку не было перед глазами модели крепкой нормальной семьи. Среди наших подопечных есть молодая женщина, ее с маленьким ребенком к нам направили из больницы. Сама она жила в детдоме до того, как ее усыновила семья из Сабинского района. Она получила комнату в коммунальной квартире в Зеленодольском районе по наследству от матери, которая в свое время от дочери отказалась. Но жить там с малышом невозможно — нет условий для проживания с ребенком. Более того, на новую семью повесили огромные коммунальные долги. Сейчас она вообще временно уехала из республики, у подруги живет какое-то время.
— Как планируете обживаться в дальнейшем?
— В ближайшее время мы планируем обустроить приют и торжественно его открыть в конце лета. Цокольный этаж хотим оборудовать под гуманитарный центр для приема, хранения и раздачи продуктов и товаров первой необходимости. Уже сейчас разбили большой цветник и собственный огород. Так что жизнь идет. Мы очень надеемся на помощь и простых людей, и руководства Татарстана.
Источник: Интернет-газета «Реальное время»
